Гонка без финиша ольги подчуфаровой. Гонка без финиша ольги подчуфаровой Где борьба с системой

«Пока. Пора положить эту книгу на полку. Немножко грустно, конечно. Но с улыбкой! Было круто, очень...!!!» - вот так закончила с биатлоном вчерашняя главная надежда сборной России . В 25 лет.

Нельзя сказать, что это решение пришло из ниоткуда. Ольга уже приостанавливала карьеру, и попытки вернуться на чемпионате России вряд ли можно назвать успешными. Высокие результаты показать не удалось, и это могло стать поводом. Но причины могут лежать несколько глубже. Чуть больше месяца Подчуфарова выступила с открытой критикой нынешнего тренерского штаба сборной России в «Инстаграме».

«Хочется, чтобы тренеры брали на себя ответственность за то, что происходит в команде, чтобы был какой-то ответ со стороны официальных лиц. Когда я сама предлагаю, что ответственность перекладывать на меня, что я буду делать так, как считаю нужным, то мне в ответ говорят, что так нельзя, ты будешь делать только то, что мы тебе скажем. Я не знаю, как на это реагировать».

В некоторой степени такие резкие слова были попыткой защитить Татьяну Акимову , которая в прямом эфире общенационального телевидения не постеснялась и сказала примерно то же самое, но в чуть более спокойной манере. После Олимпиады в Пхёнчхане мы Акимову на этапах Кубка мира не видели. Да и практически не слышали. Как будто бы не она была одним из лидеров сборной России в последних сезонах и частенько давала нам надежду на хорошие результаты.

«В защиту Тани Акимовой хочу сказать, что в команде всё обстоит именно так, как она говорила. Ответа от тренеров сборной вообще никакого нет. Я думаю, взаимодействие «спортсмен – тренер» должно быть не таким, каким оно было в нашей команде в этом году. Поддерживаю Акимову в каждом её высказывании».

«В сборной России всё пропитано лицемерием»

Несколько дней спустя Подчуфарова продолжила объяснять, что не так с тренерским штабом сборной России по биатлону, но уже в эфире «Матч ТВ». При этом Ольга, как и Ульяна Кайшева во многих интервью, защищала Виталия Норицына , который был предыдущим наставником команды. Вряд ли здесь можно всё списать на личную обиду на нынешних тренеров. Если бы дело было исключительно в этом, то мы бы видели совсем другие результаты от Подчуфаровой в последние несколько лет. То же самое касается и Акимовой, карьера которой до боли начала напоминать карьеру Ольги – постепенный и логичный прогресс, победа на Кубке мира, а потом долгая дорога вниз и просто какая-то дикая усталость на каждом старте.

«Самое главное для меня – просто человеческое отношение, а я его не чувствовала. У нас есть иллюзия того, что есть взаимопонимание, но всё пропитано каким-то лицемерием. Как бы это грустно ни звучало. Даже кроссовую подготовку, имитационную работу мы почему-то делали греблей. Я могу это понять в мае-июне, но в июле никак не могу. В дальнейшем это сказывается на общей обстановке. Глядя на нынешнюю сборную, я видела себя два года назад. Те же состояния: выходишь на гонку и не можешь чего-то показать, со старта идёшь и проигрываешь огромное время. Не всегда это вина спортсмена».

Могут ли быть какие-то корыстные цели у Подчуфаровой?

Не думаю. Критикой тренеров в нашем замечательном биатлоне вряд ли можно чего-то добиться. Сделать хуже – легко. Вообще, критиковать у нас считается признаком дурного тона. А вот поздравить президента СБР с днём рождения во время прямого эфира вместо ответа на вопрос: «Почему вы заняли 78-е место в спринте?» считается нормой. Логично предположить, что отчасти это то лицемерие, о котором она говорила в интервью. Когда все делают вид, что всё нормально, но при этом абсолютно очевидно, что это не так. Когда Ольгу Подчуфарову после победы на горном этапе в Антерсельве зачем-то гонят в тур по Северной Америке, а потом говорят, что со спортсмена тоже нельзя снимать вины. А ведь та самая перетренированность у Ольги начала проявляться именно после того, как с высокогорья её отправили на другой континент.

«Как такового контакта с тренерским штабом у меня не было. После того как я уехала из команды в декабре, я общалась только с Девятьяровым, а больше ни с кем. Это немного дико, ведь с тем же Коноваловым мы проработали три года вместе, но от него я ничего вообще не слышала».

Биатлонистка Подчуфарова завершила карьеру в 25 лет

Кого мы ещё потеряем?

И вот месяц спустя этих высказываний Подчуфарова заявила о завершении карьеры. Глупо отрицать реальные проблемы со здоровьем у Ольги, но ведь они стали следствием отсутствия взаимопонимания с тренерским штабом. Очевидно, Подчуфарова знает больше нас с вами и наверняка понимает, что даже смена руководства СБР вряд ли приведёт к изменению всей системы российского биатлона. А если и приведёт, то ждать придётся долго. А тратить ещё три-четыре года на бесперспективные болтания на границе очковой зоны спортсменке явно не хотелось. Плюс был очевидный риск заработать ещё более серьёзные проблемы с самочувствием.

Наивно полагать, что подобные мысли не посещали и других наших талантливых спортсменок. Ульяну Кайшеву мариновали во втором составе так долго, что только она одна знает, насколько психологически тяжело было видеть фееричные финиши Виктории Сливко на 50-х местах, когда сама Ульяна понимала, что при таком количестве стартов наверняка боролась бы за места намного выше. Примерно то же самое касается и Светланы Мироновой , которая из самой реактивной биатлонистки России, способной без преувеличения бегать на равных с лидерами мирового биатлона, вдруг превращается в среднего «бегунка» даже на национальном уровне. Подчуфарова решила, что оно того не стоит. Судя по всему, у неё уже есть идеи, как будет развиваться её жизнь вне сборной России по биатлону. Хочется верить, что в новой жизни у 25-летней девушки всё будет хорошо и красочно.

«Пора положить эту книгу на полку. Немножко грустно, конечно. Но с улыбкой! Было круто. Всё время откладывала его, уходила в сторону, пыталась найти пути решения, идеи обхода, напролом и поперёк системы, иногда с кем-то, иногда одна, но снова и снова возвращалась к этим мыслям, последнее время с настораживающей регулярностью. Простите те, чьих ожиданий не оправдала. По правде говоря, собственных ожиданий я частенько не оправдывала. Но шла дальше, снова и снова возвращаясь в замкнутый круг, который не давал мне двигаться вперёд последние пару лет. Столько идей назрело, и хочется всё это реализовывать! Спорт - ты мир, но этот мир - он такой многогранный».

О́льга Влади́мировна Подчуфа́рова (5 августа , Москва) - российская биатлонистка , мастер спорта международного класса , чемпионка мира среди юниоров 2013 в гонке преследования на 10 км, на том же турнире стала серебряным призёром в спринте на 7,5 км и бронзовым призёром в эстафете 3×6 км.

Биография

Родилась в Москве 5 августа 1992 года. Обучалась в Государственном университете управления .

Спортивная карьера

Российские соревнования

В марте 2013 года на чемпионате России в Увате Ольга завоевала бронзовую медаль, проиграв победителю Екатерине Глазыриной 30 секунд.

Юниорские и молодёжные достижения

Кубок мира

В марте 2013 вызвана в сборную России на этап Кубка мира в Сочи .

9 марта 2013 дебютировала в Сочи в спринтерской гонке и заняла 58 место. Первые очки в Кубке мира набрала, заняв 30-е место, в следующей своей гонке - в спринте на этапе в Ханты-Мансийске .

В первой же гонке сезона 2014/15 в Эстерсунде (индивидуальная гонка) 4 декабря 2014 улучшила рекорд - 11 место.

На следующем этапе, в Хохфильцене, в спринтерской гонке 12 декабря заняла 4 место, отстав от бронзы на полторы секунды.

21 января 2016 на этапе в Антхольце, в спринтерской гонке заняла 1 место, одержав свою первую победу на этапах Кубка мира .

Олимпийские игры

Подчуфарова была включена в состав сборной России по биатлону для выступления на XXII Зимних Олимпийских играх в Сочи . Ольга приняла участие в индивидуальной гонке, заняв в итоге 49-е место.

Результаты выступлений на Кубке мира

Напишите отзыв о статье "Подчуфарова, Ольга Владимировна"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Подчуфарова, Ольга Владимировна

Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.

Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!

Где сейчас Ольга Подчуфарова (биатлон), её краткая биография в Википедия (рост, вес, сколько лет), личная жизнь (последние новости на сегодня), фото в Инстаграм, семья — родители (национальность), муж и дети интересуют многих поклонников этой замечательной спортсменки.

Ольга Подчуфарова – биография

Родилась Ольга в 1992 году в Москве. Девочка с детства была физически хорошо развитым ребенком, и в школьные годы занималась разными видами спорта – каталась на коньках и на лыжах, посещала секцию спортивных танцев, занималась плаванием, а в 9 классе решила пробовать себя в биатлоне.

Произошло это случайно. Ученики её школы принимали участие в 3-х километровой лыжной гонке, и Ольга, несмотря на то, что в соревнованиях участвовали постоянно тренирующиеся ребята, первой пришла к финишу. Одержал такую победу, девочка сама подошла к тренеру и попросилась к нему на занятия. Вот так Ольга оказалась в спортивной школе «Юность Москвы» и стала заниматься у тренера по биатлону Юрия Лелина, причем, она и сегодня тренируется у него.

Серьезные занятия биатлоном не помешали девушке после окончания школы поступить в Государственный институт управления, где она обучается на специальности «менеджер» и благодаря выдержке и строгой дисциплине успешно совмещает учебу со спортом.

Началом её спортивной карьеры в качестве биатлонистки можно считать 2009 год. Через два года девушка уже показала отличные результаты, выиграв «золото» в смешанной эстафете и «серебро» в гонке преследований на чемпионате мира по летнему биатлону.

В 2012 году её спортивная копилка пополнилась ещё тремя золотыми медалями (спринт, смешанная эстафета и гонка-преследование), которые она выиграла на чемпионате мира, проходившим в Уфе.

Кстати: Аделина Сотникова завершила карьеру - последние новости

А следующий 2013 год стал не только удачным, но и переломным в спортивной биографии Подчуфаровой. Выступив на чемпионате мира, который проходил в Австрии, девушка завоевала полный комплект наград – «золото», «серебро» и «бронзу», поэтому не удивительно, что в марте 2013 года её вызвали в сборную страны на этап Кубка Мира, проходивший в Сочи. Девушка ранее принимала участие только в юниорских состязаниях, и здесь впервые на взрослом уровне выступила за российскую сборную, заняв в спринте 58 место.

На следующем чемпионате мира, проходившем в Ханты-Мансийске, спортсменка улучшила свой результат, оказавшись на 26 место в гонке-преследовании, а в 2014 году на этапе Кубка Мира в Холменколлене пришла 21-й в спринтерской гонке.

Ольга Подчуфарова была включена в состав сборной России по биатлону для участия в зимних сочинских Олимпийских играх. Приняв участие в индивидуальной гонке, спортсменка в итоге заняла 49 место.

В 2017 году на чемпионате мира, проходившем в Хохфильцене, Ольга в смешанной эстафете завоевала «бронзу», а потом некоторое время стала показывать не очень хорошие результаты.

В конце 2017 года выяснилось, что биатлонистка не станет выступать на отборочных соревнованиях в Чайковском, после которых состоится отбор на зимние Олимпийские игры в Пхенчхан.

Ппочему не выступает Ольга Подчуфарова, заинтересовались все те, кто следит за её карьерой.

Как сказала сама спортсменка в одном из своих интервью, она хочет взять паузу в текущем сезоне, чтобы заняться своим здоровьем, и согласовала её с тренерским штабом.

Оольга Подчуфарова и ее болезнь (проблемы со здоровьем) — эта тема сразу же стала весьма обсуждаемой. Ольга не отрицает, что на фоне соревновательных нагрузок, её старые проблемы со здоровьем опять вернулись, в результате чего на последних соревнованиях она уже не могла показать те результаты, на которые потенциально способна. Вот почему девушка считает, что ей нужен отдых и время, чтобы восстановить здоровье.

Что же все-таки случилось?

Четыре года назад ей восхищался Вольфганг Пихлер , когда еще работал в сборной России. Два года назад она выиграла спринт на этапе Кубка мира в Антхольце, а год назад - медаль в смешанной эстафете на чемпионате мира.

Перед майскими праздниками Ольга Подчуфарова , которой летом исполнится 26 лет, объявила о завершении карьеры. Решение мощное, хотя и довольно ожидаемое - все последние годы биатлонистка мучилась со здоровьем, пропускала старты, чередовала сильные гонки с провальными, а перед Олимпиадой и вовсе поставила карьеру на паузу.

Ольга, когда выступала, не боялась говорить о проблемах. Она публично выражала недоверие тренерам, заступалась за подруг по команде, пыталась найти логику в нашем биатлоне, который давно уже съехал с катушек.

Вячеслав Самбур дозвонился до Подчуфаровой и узнал, чем она планирует заняться без спорта. И почему спорт сейчас не в ее интересах.

Две недели, как вы завязали с биатлоном. Сожалений нет?

Наоборот, стало легче. Решилась и вздохнула полной грудью. Пару лет назад не возникало мыслей закончить, но в последнее время они периодически мелькали, и это был звоночек: раз они есть - значит, что-то идет не так.

Спортсмены не бывают бывшими - я продолжаю двигаться, вести активный образ жизни, но профессиональный спорт отходит в сторону.

Чья реакция на ваше решение больше всего запомнилась?

Единственный человек, перед которым мне стыдно, - мой тренер Юрий Лелин. Он сказал, что понимает меня, хотя это большая потеря. Он видел мое состояние - прежде всего психологическое - и поддержал. Его мнение: мне нужен перерыв, чтобы вообще отстраниться от биатлона в том виде, в котором я к нему привыкла.

Тренер убежден, что максимум через пару лет я приду в себя функционально. Не буду зарекаться - вероятность возвращения есть, но она минимальна и не раньше, чем через два года. Если сейчас возьмусь за новое дело серьезно и основательно, то не вернусь.

В декабре вы завершили сезон, в марте взяли паузу на год, в апреле решили закончить. Кажется, что решение менялось вместе с новыми трудностями.

Так и было. В декабре, когда ушла из команды, был поиск путей, как решить мои проблемы. Но я болела почти весь январь - и в какой-то момент поняла: организм измотан предельно, уже отвечает таким провалом со стороны иммунной системы…

Когда готовилась к мартовскому чемпионату России, не ставила задачу показывать выдающиеся результаты. Нужно было выступить для себя, попробовать наработки в стрельбе, помочь региону - у нас не хватает спортсменок, эстафету даже не набираем.

И в процессе ловила себя на мысли, что состояние просто не позволит выйти на приличный результат. На тот, который я могла показать 2-3 года назад. Я не хочу бегать просто ради того, чтобы бегать. В спорте постоянно нужно чем-то жертвовать - но здоровье и другие нюансы не позволяли отдавать всю себя.

Форма на ЧР подтолкнула к уходу?

Задумывалась о нем еще в декабре. Когда из раза в раз ничего не получается, это влияет на мотивацию и рвение. Раньше мотивация была огромной, несмотря на все трудности, но в последнее время это исчезло - я только упиралась в проблемы. Решаешь одну, вылезает вторая - решаешь ее, вылезает старая. И это не остановить.

Через месяц после ЧР поняла, что весь этот год меня сдерживало не то, что я не реализовалась в спорте, а то, что не было определенности - чем заниматься дальше. Боялась, что уйду в пустоту и потеряюсь. Но за апрель столько всего назрело, столько людей вдохновили меня на новые действия. И я почувствовала: вот оно, надо ловить момент и спокойно уходить. То, о чем я сейчас думаю, намного интереснее биатлона последних лет - с болью, переживаниями и без результатов.

Чем будете заниматься?

Поступаю на спортивный менеджмент, плюс планирую организовать спортивный проект с детьми. Не знаю, насколько далеко это зайдет, пусть пока все останется в идеях и мыслях. Но ради этого не жалко бросить биатлон - в жизни много всего интересного. Я благодарна времени в биатлоне. У меня есть определенный опыт, есть знания - я смогу это использовать.

Самая популярная теория: талантливую Подчуфарову угробили российские тренеры. Тренеры уверяют, что вас подвело слабое здоровье.

Я, в отличие от тренеров, знаю, что такое врачебная тайна. Есть вещи, которые не стоит выносить на публику, - это мое личное дело.

Сложности со здоровьем начались года четыре назад - и с тех пор только копились. Без диагнозов, но это одна составляющая: проблема была видна, но ее решали как будто вскользь и не тем путем.

Лишний вес, о котором говорил Сергей Коновалов , оттуда же?

В некоторой степени так, но Сергей Александрович опускает и забывает много моментов.

Я сама прекрасно понимаю, что хорошо и что плохо. Не спорю, после проведенного лечения в этом году антропометрия была не идеальной для циклики - я в принципе всегда была силовой спортсменкой, такой уж тип телосложения. Но это не так критично, чтобы преподносить это как главную проблему. По тренировочной работе у меня тоже есть претензии.

К кому-то конкретно?

Когда я перешла в женскую команду из юниорок, то попала в группу Владимира Королькевича. В юниорках я делала намного больший объем и в аэробной составляющей, и в силовой. В первый год среди женщин объем упал, но выросла интенсивность - в принципе подготовка в тот год хорошо зашла, был нормальный сезон. И тренеры решили, что эта методика мне подходит.

Потом из года в год мы делали одно и то же. Не в обиду тренерам, но очень странно 5 лет подряд приходить в одну и ту же точку. Тренеров меняли, но глобально это ни на что не влияло; спросите кого угодно - ключевые работы были одинаковые. По сути, план можно было не читать - мы и так знали, что сделаем. Даже по часовым показателям плюс-минус топтались на месте; в такой ситуации невозможно спрогрессировать, на второй год я почувствовала регресс.

Норицын летом 2016-го предложил что-то другое, но я не тянула ту работу по понятным причинам - до этого у меня был определенный срыв.

Его спровоцировали неправильные тренировки?

Со здоровьем это переплелось - одно вытекало из другого. На фоне некоторых не сочетаемых нагрузок вылезли те проблемы, которые решали медицинским путем, но неправильно. Наверное, лучше было сбавить интенсивность 4 года назад, но теперь бесполезно смотреть в прошлое.

Единственное, о чем сожалею, что не дает мне покоя: сбой со здоровьем произошел не по моей вине. Я могу сколько угодного говорить о неподходящем плане, но это вопрос, который я могла обратить в свою пользу, если бы настояла.

А здоровье - это обстоятельства, на которое не среагировали. Наверное, все вместе. Есть ФМБА, которое нас курирует, есть врачи команды, есть я сама - среагировать мог любой, но никто не проявил должной внимательности и все посыпалось.

Я не хочу никого обвинять, но и моей вины тут тоже нет. В одиночку я бы не решила проблему.

Год назад ее решал австрийский врач - как на него вышли?

Его помог найти муж Кати Юрловой. Это гомеопат, использует такие средства, которые не распространены в России. Там немного другая схема диагностики: они смотрят на организм в целом, а не по отдельным частям и органам.

Есть очаг проблемы, а есть то, что из него вытекает, какие-то затронутые системы. То есть идет восстановление всего организма, а не его частей. Натуропатическое лечение без синтетических препаратов. В России я постоянно слушала, что мою проблему никак не решить - там ее решили за два месяца.

В этом сезоне была попытка подолгу работать отдельно - и все равно не получилось.

Я присоединилась к команде в июле. Наш сложный диалог с тренерами начался с того, что я выразила им недоверие. Не потому что я бунтарь - просто объяснила, что мне не нравилось. Королькевич это знал, Коновалов знал - с этого момента недоверие возникло и у них. Мы вроде нашли точки соприкосновения, но до конца не реализовали то, что планировали с личным тренером. На последнем этапе вкатки я заболела, и состояние покатилось - больше я работу не вытягивала.

Я уже слышала и от Михаила Девятьярова, и от Коновалова такую формулировку: в октябре в Рамзау ты сделала слишком интенсивную работу - это рвение вышло боком. Хотя если бы они подняли все мои пульсограммы из Рамзау, то… Да, мы сделали там большой объем, мы к этому и стремились - но по интенсивности завышений не было.

Почему было просто не уйти на самоподготовку, как Юрлова?

Перед Олимпиадой важно находиться в команде. Кого ни спросишь, все говорят: ерунда, можно отбираться с «Ижевки», из резерва. Можно.

Но если ты имеешь возможность тренироваться с командой, то надо ее использовать - там лучшие люди, какой-никакой спарринг. Была бы возможность уйти на самоподготовку и тренироваться с иностранцами, мы бы это сделали. Передо мной стоял выбор: или основа, или резерв. Когда на кону Олимпиада, нужно держаться основы.

И все же Коновалов настаивает, что вам пошли навстречу во всем - поэтому его так задели ваши слова.

Подтверждаю, шли навстречу в большинстве ситуаций. Вплоть до декабря, пока я не заболела, все было нормально. После Рамзау приехала в Тюмень на сбор и хорошо себя чувствовала, срыв был в Бейтостолене - заболела и не долечилась, рано вернулась к работе.

Что услышал Коновалов в моих словах, я не знаю. Имелась в виду не методика, а состояние команды. Я выразила мнение абсолютного большинства: связь с тренерами отсутствовала, речь была в основном об этом. Да, я позволила себе комментарии и насчет тренировочного процесса, но опять-таки - выразила мнение большинства. Никто не решается об этом заговорить.

Когда появилось недоверие к этим тренерам?

Два года назад. За месяц до ЧМ в Осло всем было очевидно, что у меня спад. Еще в январе я говорила, что не сплю ночами - реакции не было.

В Осло я впервые в жизни не попала в пасьют, подошла к тренерам и сказала: мы что-то сделали не так, есть сильный обрыв - и функциональный, и по здоровью. Но почему-то у нас тренеры не хотят признавать ошибок; они до последнего говорили, что методика была правильной. Методика правильная, когда у команды есть результат - его не было ни у кого. Я понимаю, что в тот сезон мне удалась определенная часть. Но ловить спад, предвидеть яму - для этого нужно тренерское чутье. Его не проявили.

Это был показательный сезон: ты задаешь вопросы, а тебе не то что не объясняют, а даже ответственность не несут. Тогда я поняла, что просто предоставлена сама себе.

Если не трогать тренеров, женская команда - проблемная? Говорят, там свое соперничество, свои лагеря.

Не буду переходить на личности, хотя имею на это право. Были определенные ситуации, но я всегда старалась абстрагироваться. В целом на тренировках все нормально, но тесного круга, сплоченности, конечно, нет.

Мне есть с чем сравнивать: те же юниорки, когда я была там, - вот это команда, каждая держится друг за друга. Норицын и Ланцов в сезоне-2016/17 создали доверительную обстановку, где все относились друг к другу уважительно. В прошлом сезоне было не так.

Почти одна и та же группа девушек при разных тренерах образует разные команды?

Получается так. Запомнилась ситуация в межсезонье - нужно было взять слово при всех, вроде как тост. Я сказала: девочки, я верю, что мы можем командой чего-то добиться, в эстафетах нам не хватает только командного духа - когда мы горой друг за друга.

Сказала, посмотрела на лица и поняла, что меня никто не услышал. В этом мы с Катей Юрловой мыслим одинаково. Мы видим, как друг друга поддерживают немки, итальянки: как стоят на финише, как ждут подругу, как у них вообще строится контакт. У нас не так - возможно, из-за большой конкуренции в стране.

В декабре вы написали о команде: «не ищите логики вообще нигде, наши с ней не знакомы». Что имели в виду?

Процессы внутри. Это политические моменты, странные решения в том числе по составу. Откуда они исходят, не мое дело, но я знаю некоторые нюансы. Хотелось бы, чтобы решения принимали тренеры, а не кто-то еще. Достаточно одного примера со Светой Мироновой, которая после 9-го места на Кубке мира едет на «Ижевку», а некоторые с худшими результатами туда не едут.

На днях у нашего биатлона появится новый руководитель - Драчев или Майгуров. С кем из них станет лучше?

Заменой руководителя ничего не решить. Чтобы что-то изменилось, нужно перестраивать все. Наверное, даже не перестраивать, а просто убирать в ноль всю организацию и строить новую - тогда да, шансы есть. Быстрого выхода из кризиса в любом случае не будет.

Чтобы система работала, должны работать все звенья цепи. Если подводит хоть одно, уже появляются проблемы. А у нас недочеты везде; понемногу, но есть. И на выходе получается, что яма глубокая.

Система сборов - можно дискутировать, что актуально, что нет, нужна ли такая продолжительность? Система отборов - один пример с Мироновой все показывает. Нужно ли столько команд, сколько у нас? Нужно ли столько персонала внутри? Нужно ли столько спортсменов? Что с отношениями в команде? Насколько полноценная медицина? Как взаимодействуют личные тренеры с тренерами сборной? В нашем случае - никак.

И это я еще не влезаю в проблемы руководства, а там наверняка много всего-всего. Из года в год видно, что наш биатлон не работает. Вопросов хватает, на них нет ответа - хотя у нас даже когда ответ известен, не решается ничего.

Пару недель назад дисквалифицировали Екатерину Глазырину. Она, как и Юрьева, Старых, Зайцева, Вилухина и Романова готовились к сезоне-2013/14 вместе с вами. У вас не возникает подозрений?

В отношении себя точно нет. В отношении остальных - что бы я ни сказала, это будет рождением слухов. Кто-то дисквалифицирован, по кому-то ведется расследование - отношение к этому резко негативное. Я искренне верю, что они не виноваты. Если виноваты - очень грустно.

Уверена, что меня это не коснется ни в какой степени. За остальных не буду судить. В тот сезон, когда мы готовились, у меня не было никаких подозрений.

В биатлоне остались те, кому вы условно не подадите руку?

Нет. Даже если у меня есть личная неприязнь, все равно подам. Мама с папой так воспитали: нужно вежливо поздороваться. Я ни с кем не конфликтовала. Есть симпатия или нет - это не должно ни на что влиять.

Фото: РИА Новости/Константин Чалабов; instagram.com/olgapodchufarova (2,5); РИА Новости/Александр Вильф (3,8); biathlonrus.com/Evgeny Tumashov; РИА Новости/Андрей Аносов/СБР, Алексей Филиппов

И том, почему, имея невероятно талантливых юниорок, российские биатлонные тренеры так быстро их теряют.

Девушка из лета

Не так уж часто случается, что спортсмены завершают сезон, едва его начав. Тем более если этот сезон олимпийский. Но почему-то заявление Ольги Подчуфаровой о том, что она берет очередную паузу, не удивило: слишком логично это решение вписалось в драматический сценарий последних двух лет жизни спортсменки, которую совсем недавно было принято считать будущей звездой российского биатлона, самым ярким его талантом.

Биатлонный путь Подчуфаровой оказался не слишком характерным: она выросла в Москве и никогда не занималась зимними видами спорта. Вплоть до окончания школы прилежно посещала секцию бальных танцев, а потом почти случайно оказалась на лыжных соревнованиях - и победила. Потом взяла в руки винтовку. В сборной Ольга появилась в 20, выиграв в 2012-м весь золотой запас летнего чемпионата мира среди юниоров. Еще через год стала победительницей зимнего первенства. Просто тот успех не слишком бросился в глаза: героиней турнира стала , завоевавшая четыре золотых медали в более юной возрастной категории.

А через год после Игр в Сочи, на которых Подчуфарова дебютировала достаточно стандартным для биатлониста образом (стартовала в индивидуальной гонке и финишировала в конце пятого десятка) произошла катастрофа. Точнее, это воспринималось как катастрофа - слишком ярко был начат спортсменкой тот послеолимпийский год: Ольга завоевала свой первый личный подиум на этапе Кубка мира в Поклюке, выиграла спринт на этапе в Антхольце, а спустя месяц, стартуя в спринте на чемпионате мира, еле добралась до финиша, впервые в карьере не сумев попасть в гонку преследования, и была экстренно отправлена домой в состоянии почти полного нервного и физического истощения.

Что именно стало тому причиной, было понятно сразу: Подчуфарову, оказавшуюся после Игр в Сочи в роли самого опытного лидера команды, гнали в том сезоне как хлыстом, вынуждая выступать во всех гонках без исключения.

"В январе я уже понимала, что вот-вот наступит критический момент, - признавалась спортсменка в конце того сезона. - Я бегала из последних сил, не пропуская ни одной гонки, спала всего по два-три часа в сутки, не могла есть. То есть сама отдавала себе отчет в том, что все это - не очень хорошие признаки. Спринт в Антхольце был для меня 17-й гонкой подряд, и этот этап стал, видимо, последней каплей: восстановиться мне уже не удалось. Возможно, просто не хватило опыта уловить тот момент, когда нужно остановиться. Сезон-то был у меня первым по-настоящему полноценным - до этого в таком режиме мы не работали никогда. Поэтому и хотелось соответствовать, что ли…"

Еще один шанс

Через год история повторилась: Подчуфарова прошла шесть этапов Кубка мира, дотянула до мирового первенства в Хохфильцене, не слишком удачно там выступила и досрочно завершила сезон: на этом настояли медики.

"В Москве я тогда провела месяц, сдала миллион анализов, - вспоминала спортсменка. - На все мои вопросы врачи говорили: ничем тебе не можем помочь. Хочешь оставаться здоровой - заканчивай бегать. Если будешь продолжать, придется бегать с этими же самыми проблемами. Я и сама тогда думала: если приходится так мучиться и ничем нельзя помочь, надо, наверное, заканчивать со спортом.

Шанс остаться в биатлоне образовался у Подчуфаровой почти случайно: , которая всегда как бы опекала Ольгу в сборной и с которой та всегда была особенно близка, рассказала о мытарствах подруги своему мужу, работающему массажистом в австрийской горнолыжной сборной. Тот порекомендовал клинику. Так Подчуфарова оказалась в Инсбруке.

"Когда я туда приехала, мне сказали, что со спортом заканчивать вовсе не обязательно, - вспоминала Ольга. - Назначили курс лечения, и через три месяца я почувствовала себя другим человеком. В августе съездила в клинику в последний раз и услышала, что могу тренироваться и выступать безо всяких ограничений. Главное, как сказали австрийские врачи, - не торопить события, двигаться вперед шаг за шагом".

"Раньше я думала, что чувствую свой организм очень хорошо, - продолжала спортсменка. - Но только в этом году после двух месяцев самостоятельной работы научилась понимать, что тренер не всегда может быть прав. Что главное - слушать свое состояние, свои ощущения и понимать, когда нужно остановиться, пусть даже тренерам это не всегда нравится. Спортсмен не должен постоянно терпеть и работать через не могу. Возможно, это самая большая ошибка…"

Место выбывшего из игры

В Рамзау, где мы с Подчуфаровой встречались в середине октября, разговора накоротке вполне хватило, чтобы понять: Ольга всеми силами оттягивает момент, когда придется присоединиться к основной команде. "У вас нет ощущения, что тренерам сборной не слишком нравится, что вы предпочитаете работать индивидуально?" - спросила я ее тогда. И услышала в ответ: "Можно, я не буду отвечать на этот вопрос?"

В команде всегда работается продуктивнее. Об этом та же Подчуфарова говорила в своих интервью не раз. Подчеркивала: "Это и конкуренция, и спарринг, ты постоянно имеешь возможность себя с кем-то сравнить. А главное, я прекрасно понимаю, что для успеха сборной крайне важен настоящий командный дух. Когда бежишь в каждой гонке не только за себя, но и за остальных".

Все это так, но за одним исключением: командная работа приносит желаемый результат, если спортсмен не требует к себе особого отношения. Другими словами, если он здоров как бык, способен переварить любые нагрузки и обладает крайне устойчивой нервной системой. Что из этого имелось у Подчуфаровой? Риторический вопрос.

Сейчас как-то вдруг бросился в глаза парадокс: при том, что с командой работает множество специалистов и аналитиков, чья обязанность тщательнейшим образом отслеживать состояние каждого спортсмена и обеспечивать ему максимально эффективное восстановление, Екатерина Юрлова, показывающая пока наиболее высокие результаты, предпочитает работать по планам консультирующего ее Анатолия Хованцева, а самая быстрая "ногами" и вовсе предпочла начать сезон отдельно от команды под присмотром Владимира Королькевича. О словенском специалисте ходит множество разговоров, что именно он, хоть и не является старшим тренером, управляет подготовкой женской команды, однако во время этапа Кубка мира в Эстерсунде тренера в расположении сборной не было - он был со Старых в Обертиллиахе.

Подчуфарова же бежала в Швеции сначала эстафету, затем индивидуальную гонку. Самую тяжелую из дистанций, после которой даже полному сил спортсмену приходится порой несколько дней приходить в себя. Другими словами, Ольга была брошена в то же пекло, что и год, и два назад. Возможно, она сама просила тренеров об этом, рассудив, что бежать "связку" из спринта и пасьюта ей сложнее, чем гонку, в которой можно более взвешенно разложить силы. Вряд ли она пошла бы на то, чтобы пропустить этап: в российской команде исторически сложилось так, что, пропустив несколько гонок, ты можешь уже вообще не вернуться в состав. Добавьте сюда необходимость участвовать в контрольных стартах по нескольку раз за сезон, и, возможно, станет понятно, почему не слишком успешные в России спортсменки обретают второе дыхание при смене спортивного гражданства.

И почему-то не идет из головы фраза, сказанная в Эстерсунде одним из работающих за границей тренеров: "В России много спортсменок высокого уровня, возможно, поэтому с ними не слишком церемонятся…"